Из цикла «Притчи Магида из Дубно», темы: Беар, Магид из Дубно, Еврейская притча
«И если будете продавать что-либо ближнему своему, или покупать что-либо у ближнего своего, не обижайте друг друга»[1] («не обижайте» — ло тону. На языке Торы используется слово онаа — «обида», когда речь идет о завышении или занижении стоимости товара, используя незнание одной из сторон или ее стесненные обстоятельства — прим.)
Следует разобраться, для чего здесь нужен повтор «если будете продавать… ближнему… или покупать… у ближнего». Ведь понятно, что не может быть продажи без покупателя, и покупки без продавца. Мне кажется, что здесь Тора указывает на два вида торговли, в которых очень легко обмануть.
Притча.
В торговых отношениях между людьми могут быть две ситуации. Одна ситуация, это когда продавец обязан продать, а покупатель свободен — может покупать или не покупать по собственному желанию. Вторая, это когда покупатель обязан купить, а продавец волен продать или не продать по своему желанию. В этом случае очень легко может произойти онаа — обида. Намного сложнее одному обмануть другого, когда оба обязаны заключить сделку или оба вольны поступить, как пожелают. Даже если один заломит цену, другой не станет у него брать, так как знает, что тому придется ее спустить, ведь он обязан продать. И только в том случае, когда один обязан заключить сделку, а второй — не обязан, а может сделать это только по своему желанию, есть место для онаа. Логично, что в случае, когда только тот, кто продает, обязан продать, то сделка называется продажей. А если только покупатель обязан купить, то сделка называется куплей. Тора приводит в вышеприведенном стихе оба эти случая.
Об этом мы уже приводили слова мудрого царя Шломо: «Умный сын радует отца, а глупый сын — огорчение для его матери»[2]. И это значит, что действия этих двух видов сыновей, будут иметь разный вес у родителей. Когда сын умный, отец радуется этому больше, чем мать. А когда сын глупый, расстраивается от этого больше мать, чем отец. В чем логика этого? Поймем из притчи:
Притча.
Один губернатор построил новый город, и назначил определенный день для ярмарки. Он велел жителям всех подвластных ему городов явиться на эту ярмарку. Конечно, все повезли туда свой товар, чтобы губернатор не наложил на них штраф. Среди торговцев, прибывших на ярмарку, были и приехавшие из городов, не подвластных этому губернатору. Когда ярмарка закончится, можно будет увидеть разницу между теми местными торговцами и этими, которые приехали добровольно. Если ярмарка окажется удачной, то радость местных торговцев, которых заставили прибыть на ярмарку, окажется больше радости приезжих. Ведь окажется, что им не напрасно пришлось нести расходы из-за обязанности туда явиться. А если ярмарка окажется неудачной, то расстраиваться больше будут приезжие. Местные не будут расстраиваться так сильно из-за потраченных времени и денег, так как все равно обязаны были их потратить, чтобы избежать штрафа. А приезжие торговцы будут расстраиваться больше, так как были вольны выбрать, куда ехать торговать, а значит, они сами виноваты, что понесли убытки.
Смысл этой притчи в том, что отец рад умному сыну больше, чем мать, так как лишь отец обязан выполнять заповедь плодиться и размножаться. И если сын умный, то ради этого мать и терпела боли и трудности родов и воспитания ребенка. И потому, когда сын глупый, то мать расстраивается больше, ведь все муки его воспитания были напрасны. А отец был обязан выполнить заповедь в любом случае, а потому расстраивается меньше.
[1] Ваикра 25:14
[2] Мишлей 10:1
Редакция благодарит рава Элазара Нисимова, раввина общины горских евреев Москвы «Байт Сфаради», за любезное разрешение опубликовать эту книгу
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Впереди — изрыгающие огонь мортиры, позади — банды арабов, и со всех сторон — снайперы. На этот раз чуда не произошло, море врагов не расступилось перед нами.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабский легион продолжал наступать. Вот постепенно исчезла паутина под потолком и перед глазами встала иная картина.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
А был ли Котель по-настоящему нашим? Разве не управляла нами тяжелая рука англичан? Разве не подвергались мы возле Стены постоянным унижениям и оскорблениям?
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Снова была война, и вновь ожили наши воспоминания. Затхлая кладовая, мощные взрывы, кошмарные разрушения.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Все сильнее становилась пальба, все чаще пролетали снаряды. Но все равно настроение у нас было приподнятым.
Рабби Н. Новик
Из книги «Пророчества Торы: Израиль сегодня и завтра»
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабы творили там все, что им заблагорассудится, а английские военнослужащие, присланные британскими властями специально для поддержания порядка, при любом инциденте неизменно смотрели в другую сторону
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Евреи вынуждены бежать из Старого города, чтобы не стать жертвами арабов
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Раненые продолжали идти непрерывным потоком. Некоторых втаскивали на носилках и укладывали на пол или на кровать.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
В 1920 году верховная власть Великобритании в Палестине получила официальное признание в форме мандата, предоставленного Лигой Наций. Британия должна была управлять делами в стране до тех пор, пока коренное население — еврейское и арабское — не достигнет политической зрелости и готовности к независимому самоуправлению.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Я старательно прислушивалась, пытаясь определить, кто же беседует в столь поздний час. Впрочем, это недолго оставалось загадкой, поскольку голоса становились все громче и громче.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Смотровая площадка на горе Сион всегда была переполнена людьми. Может быть, героине удастся увидеть оставленный дом?