Из цикла «В кругу великих», темы: Мир в доме, Мудрость, Хазон Иш, Шломо Лоренц, В кругу великих
В книге Зикнеха вайомру леха описывается следующая история, которую слышал большой мудрец Торы, р. Ш. Швадрон от р. Яакова Каменецкого, а тот, в свою очередь, слышал о ней из уст участника этой истории, большого мудреца Торы р. Моше Роджина, автора книги Незер а-кодеш. Тот был раввином города Койдан — того самого, где жил наш учитель после своей женитьбы, в период, когда он находился на обеспечении у своего тестя.
Раби Моше рассказывает следующее: «В тот период наш учитель был еще молодым, имя его не было известным и Тора его еще не получила распространения, — но я уже очень хорошо знал его и был знаком (с его Торой).
Сразу после того, как он приехал, чтобы поселиться в наших местах, он пришел ко мне как к раввину этого города для ученой беседы. Я тут же увидел и понял, насколько я мал и слаб в сравнении с ним в учебе — почувствовал себя ничем по сравнению с этим молодым учащимся, стоящим передо мной!
Я показал ему свои рукописи — мои открытия в учебе. Почитав, он начал обсуждать их со мной, и я понял, что они нехороши. Недолго думая, я порвал их; и тогда он, с характерной для него скромностью, предложил мне учиться с ним вдвоем, — но с одним условием: чтобы об этом никто не знал, чтобы я никому об этом не рассказывал.
Я согласился с этим условием, и мы стали заниматься вместе. И с того времени я, раввин города, сделался учеником молодого бен Тора Авраама Йешаяу Карелица… Все видели и удивлялись: какие дела есть у раввина с этим замкнутым молодым человеком? Ведь они совершенно ничего не знали о нашей учебе, только видели, как он входит ко мне и через какое-то время выходит. И с того времени также часто видели нас беседующими — в самых разных обстоятельствах, и потому думали, что у нас, возможно, есть общие деловые интересы, или, быть может, я опекаю этого странного человека… Так или иначе, все удивлялись и спрашивали, — но я был вынужден молчать.
Однажды, когда наш учитель пришел ко мне домой, он сказал: “Янкеле-жестянщик болен, и я прошу пойти вместе со мной проведать его”. Я спросил его: “Что Вы изволите говорить? Ведь это не в обычаях раввина — приходить к людям в дом!”
Хотя я и был чрезвычайно удивлен столь необычному делу, — откуда этому молчаливому бен Тора знать о личном благополучии и самочувствии такого простого человека, как Янкеле-жестянщик, — мое удивление возросло многократно от его последующих слов, в которых он объяснил и обосновал эту из ряда вон выходящую просьбу: “Как рав изволит увидеть, жена этого жестянщика относится к своему мужу с пренебрежением. Из-за этого сложилось так, что мир в доме пошатнулся, — и дело это все больше осложняется и запутывается. И раз уж случилось так, что Янкеле-жестянщик заболел, — если мы придем сейчас вдвоем навестить его, то, поскольку визит раввина — дело редкостное, этот случай произведет в городе шум и доставит большой почет хозяйке. Ведь все это случится только в честь ее мужа; и это побудит ее оценить его как должно. И в их дом вернется мир”. Так завершил свои слова этот аврех кемидрашо
И я, — завершает свои слова раби Моше, — просто не мог устоять перед потрясающей мудростью этих слов…
И действительно, все так и было: мы пошли вместе навестить того Янкеля-жестянщика, и назавтра весь город шумел об этом. Его жена, как это ясно, с той поры не переставала хвалиться перед всеми этим важным визитом, и в их доме воцарился мир», — закончил р. Моше Роджин.
Рав Реувен Пятигорский,
из цикла «О нашем, еврейском»
14% взрослого еврейского населения Израиля определяют себя как «строго соблюдающие»
Барух Фельдман
Ежегодно в дни Песаха и Суккота тысячи представителей древнего рода коэнов закутываются в талиты и произносят благословение ко всему еврейскому народу
Редакция Толдот
Раввин Менахем-Мендл Тауб, юность которого прошла в гитлеровских концлагерях, считает, что память о павших должна нести практический смысл. В эти дни он работает над проектом первого в мире религиозного музея Катастрофы. Год тому назад адмор по приглашению рава Бенциона Зильбера выступал на ежегодном ханукальном вечере «Толдот Йешурун».
Йегуда Авнер
Рав Шломо Лоренц,
из цикла «В кругу великих»
Избранные главы из книги
Исраэль Бен Давид
Страсти вокруг того, можно или нет продавать свинину в израильских городах кипели долго — больше пяти лет.
Рабби Н. Новик
Из книги «Пророчества Торы: Израиль сегодня и завтра»
Рав Элияу Ки-Тов,
из цикла «Книга нашего наследия»
В ходе Шестидневной войны исторический Иерусалим — Старый город и Храмовая гора — оказались под контролем евреев. Впервые за долгое время…
Неизвестный автор
«Настоящая справка выдана Марку Львовичу и Фаине Саввичне Левиным в том, что их сын Леонид подвергся обрезанию в ходе спецоперации по защите государственных интересов Советского Союза».
Рав Моше Пантелят
Поколения приходят, поколения уходят, а антисемитизм остается, явление почти столь же древнее, как и сам еврейский народ, явление столь же любопытное и столь же удивительное, как и само существование еврейского народа. В древности и в средние века антисемитизм выступал, в основном, как проявление религиозной нетерпимости, в особенности это бросалось в глаза в европейских христианских странах.
Редакция Толдот
Запрещал посещать Храмовую гору и родоначальник религиозного сионизма — рав Авраам Ицхак а-Коэн Кук, первый Главный раввин Земли Израиля
Рав Ицхак Зильберштейн
По всем прогнозам, Израиль должен был быть стерт с лица земли во время самой первой войны. Тем не менее, еврейское государство продолжило существовать, одерживая победы над превосходящими своей численностью армиями арабских стран. Как такое происходит?