«И сказал Б-г Моше: положи опять посох Аарона… в знак непокорным» (17:25). Рассказывает рав Зильберштейн: Припоминаю историю, произошедшую, когда я еще ребенком ехал в поезде в Тель-Авив. Добравшись до станции, я столкнулся с удивительным зрелищем.
Напротив одного из железнодорожных путей стояла группа детей с учителей. Было видно, что учатся они не в религиозной школе, и воспитывают их уж точно не в духе Торы и заповедей. Неожиданно там появился симпатичный религиозный дедушка и, увидев группу детей, подошел к ним и спросил одного из них, хочет ли он конфетку…
Ребенок, естественно, ответил утвердительно, и дедушка достал из кармана конфету, но прежде попросил того благословить: «По слову Которого возникло все». Ребенок согласился, благословил Б-га вслух и получил конфету.
Зрелище, представшее нашим глазам, было невероятным. Едва его друзья увидели этого «осчастливленного» ребенка, все как один бросились к дедушке и стали просить конфеты. Удивительнее всего было то, что конфеты они просили не для того, чтобы просто их съесть. Они говорили: «Мы тоже хотим произнести благословение!»
По ним было отчетливо видно, что благословлять они хотят больше, чем лакомиться. Это было вдвойне поразительно, учитывая, что учились они в учреждении, далеком от Торы. Все дети выстроились в ряд, и когда подходила очередь каждого из них, старец произносил благословение вместе с ним, а потом тот получал конфету. Это зрелище поразило даже их учителя. Когда я увидел его удивление, то подошел к нему и сказал, что хочу рассказать историю, поведанную «гением мусара», равом Элияу Лупианом. Учитель согласился.
Это была история, произошедшая во времена инквизиции. В один прекрасный день власти забрали еврейского ребенка из дома родителей и отдали его в церковь, чтобы сделать церковным служителем. Будучи очень одаренным, ребенок сумел быстро подняться в церковной иерархии, так что спустя несколько лет его назначили судьей в одной епархии. Каждого из его братьев-евреев, кто осмеливался нарушать приказ властей и соблюдать заповеди Торы, приводили к нему на суд. За несколько лет им были вынесены суровые приговоры, и множество евреев было убито за то, что продолжало соблюдать иудаизм.
Однажды к судье привели еврея, пойманного «на месте преступления» в талите и тфилине. Судья хотел поставить печать на приговоре, но никак не мог… рука его не слушалась. Он пробовал вновь, и опять безрезультатно, и так снова и снова. Тогда судья решил сделать короткий перерыв и сел поразмышлять наедине сам с собой , отчего же никак не удается ему поставить печать. Вдруг, сам не понимая почему, он подумал, а не может ли человек, приведенный к нему, быть… его отцом.
Он позвал подсудимого к себе в кабинет и спросил, не было ли у него когда-то маленького сына, схваченного и уведенного в церковь. Когда отец ответил утвердительно, судья спросил, не помнит ли тот каких-то телесных признаков ребенка. Отец сказал, что были две царапины на правом плече. Едва услышав эти слова, судья почти потерял сознание. Они бросились в объятия друг к другу. Выяснилось, что судья — пропавший сын судимого еврея. В конце концов этот сын сбежал из церковной системы и вернулся к своему народу.
Этот рассказ доказывает, — говорил машгиах из «Кфар Хасидим», — что естественная связь отцов и детей так сильна, что даже многие годы, пока судья оставался на своей должности, и многие совершенные им злодейства не смогли ее разорвать.
Учитель уже стал понимать, на что я намекаю ему этим рассказом… но я все-таки пояснил еще более четко.
«Даже если вы думаете, что ваши ученики уже не связаны со Всевышним, это ошибка. Теперь вы видите сами, с каким рвением они благословляют на конфеты», — сказал я.
В отношениях родителя и ребенка никогда не бывает полного забвения. Можно забыть на день или два, на год, несколько лет или даже больше, в конечном счете память все равно всплывает вновь, и пропащий сын хочет вернуться к отцу.
Хафец Хаим отмечал, что как раз об этом гласит Писание: «Не отвергнется от Него отверженный». От Отца невозможно отделиться. От Него не убегают (Бархи Нафши).
Рав Бенцион Зильбер
В нашей главе говорится о всеобщей переписи еврейского народа. Левиты исчисляются отдельно и по-другому, не так, как представители остальных колен. Почему?
Рав Исроэль Зельман,
из цикла «Книга для изучения Торы»
Любой человек существует и учитывается не сам по себе. Он принадлежит своему роду: сначала — как внук и сын, в последствии — как отец и дед.
Рав Хаим Суницкий,
из цикла «Вопросы и ответы по недельной главе»
Вопросы и ответы по недельной главе
Рав Ицхак Зильбер,
из цикла «Беседы о Торе»
Комментарий рава Ицхака Зильбера на недельную главу «Бемидбар»
Рав Реувен Пятигорский,
из цикла «Очерки по недельной главе Торы»
В недельной главе «Бемидбар» упоминается первая в еврейской истории перепись. Народ Израиля получил Тору благодаря заслугам праотцев и родоначальников колен Израилевых.
Рав Моше Вейсман,
из цикла «Мидраш рассказывает»
Сборник мидрашей о недельной главе Торы.
Рав Берл Набутовский
Смысл подсчёта — установление родословной?
Хава Куперман,
из цикла «Недельные главы Торы (Пятикнижие Моисея)»
Рав Шимшон Рефаэль Гирш,
из цикла «Избранные комментарии на недельную главу»
Все колена Израилевы имеют общую миссию. Неслучайно перепись населения происходила не в результате подсчета голов, а при помощи полушекелей, которые жертвовали евреи в возрасте 20 лет и выше.
Рав Шломо Гольдман,
из цикла «К субботнему столу»
Рав Бенцион Зильбер
У Левитов своя арифметика?