«А Билама, сына Беора, убили мечом» (31:8). Раши комментирует: «Вышел Билам против евреев и поменял свое ремесло на их ремесло. Ведь они спасаются лишь благодаря своим устам — через молитвы и просьбы. А он пришел и взялся за их ремесло, начав проклинать их устами. Тогда и они вышли против него и поменяли свое ремесло на ремесло его народа, который идет с мечом, как сказано: “Засчет меча своего будешь жить”».
Отсюда видно, — говорит Хафец Хаим, — что наше оружие — это речь. В любом деле необходимы какие-то инструменты. А человек, которому дана в подарок сила речи, способен сотворить небо и землю, как написано (Ишайя 51:16): «И вложил Я Мои слова в твои уста… чтобы устроить небо и основать землю».
Яркий пример того, как велика сила речи, можно привести из истории рава Моше Шваба, машгиаха из Гейтсхеда.
Однажды, когда его ученики сидели с ним, они попросили рассказать, как он достиг своего высокого уровня в служении Б-гу. Он согласился поведать им свою историю.
Родился я в семье, проживавшей в Германии, и рос как изнеженный ребенок, которому, казалось бы, не по плечу строгая жизнь литовской ешивы. Когда мой брат поехал учиться в ешиву Баранович к раву Элханану Вассерману, он постарался уговорить меня «заскочить» в ешиву, чтобы посмотреть на ее порядки и характер. «А если увидишь, что тебе это подходит, — оставайся».
Я согласился приехать, — продолжал свой рассказ машгиах, — но сразу же, едва зашел внутрь, увидел ужасные условия, в которых находились учащиеся. Я увидел эти бараки и жалкую мебель и решил, что мое место — не здесь. Но брат убедил меня остаться хотя бы до обеда.
Во время обеда ученики сидели на стульях, которые изнеженным, вроде меня, никак не подходили. И я уж не говорю о самой пище, которая была мне совсем не по вкусу. Но вдруг произошло нечто необычное.
Повариха, готовившая еду, принесла на стол кувшин с горячим чаем. Один из молодых людей, не заметив его, случайно толкнул кувшин, и весь чай пролился на его соседа. Чай был таким горячим, что вызвал ожоги и нестерпимую боль. Но, к моему великому удивлению, тот парень стиснул губы и не проронил ни звука. Этого удивительного самообладания, сопряженного с болью и неописуемым страданием, было достаточно, чтобы научить меня тому, какие люди сидят на скамейках святой ешивы.
Но на этом история не закончилась. Парень, на которого пролился чай, продолжая страдать от боли, встал, подошел к женщине, приготовившей чай, и сказал ей: «Очень прошу Вас сделать еще один кувшин чая для моих друзей. Ведь они хотят пить, и никто невиноват в том, что случилось. Даже тот, кто пролил чай, конечно, не хотел этого, и он тоже сейчас испытывает жажду».
Эти слова изменили все мое отношение. Об этом думает ученик ешивы, извиваясь на глазах у друзей от неописуемой боли? Такие мысли проходят в его уме и волнуют его в этот момент? И тогда я сказал себе: «Если так выглядят ученики Барановича, значит, мое место здесь!» Я остался в ешиве, пока не достиг всего, что есть у меня сегодня (Бархи Нафши).
Пуа Штайнер
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Раненые продолжали идти непрерывным потоком. Некоторых втаскивали на носилках и укладывали на пол или на кровать.
Рабби Н. Новик
Из книги «Пророчества Торы: Израиль сегодня и завтра»
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
В 1920 году верховная власть Великобритании в Палестине получила официальное признание в форме мандата, предоставленного Лигой Наций. Британия должна была управлять делами в стране до тех пор, пока коренное население — еврейское и арабское — не достигнет политической зрелости и готовности к независимому самоуправлению.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Впереди — изрыгающие огонь мортиры, позади — банды арабов, и со всех сторон — снайперы. На этот раз чуда не произошло, море врагов не расступилось перед нами.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабский легион продолжал наступать. Вот постепенно исчезла паутина под потолком и перед глазами встала иная картина.
Хава Куперман
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
А был ли Котель по-настоящему нашим? Разве не управляла нами тяжелая рука англичан? Разве не подвергались мы возле Стены постоянным унижениям и оскорблениям?
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Все сильнее становилась пальба, все чаще пролетали снаряды. Но все равно настроение у нас было приподнятым.
Авраам Коен
Рав Авраам Коэн
Лифта — это брошенная в 1948 году арабская деревня, которая находится в самом центре Иерусалима, в природном парке Кедровая долина. Здесь прекрасные виды, естественная миква, развалины арабских домов, все составляющие неформального туризма.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабы творили там все, что им заблагорассудится, а английские военнослужащие, присланные британскими властями специально для поддержания порядка, при любом инциденте неизменно смотрели в другую сторону