Суббота — освобождение от каждодневных забот, будничных тягот и даже от мирских удовольствий. Это день раздумчивого покоя, тихой радости и духовного возвышения, полный песен и веселья.
«Шесть дней ты можешь трудиться и делать все работы свои, день же седьмой — суббота, посвященная Г-споду, Б-гу твоему; не делай никакой работы… поэтому благословил Г-сподь седьмой день и освятил его» (Шмот,.20:9-11). Эти слова известны всем, кто хоть раз открывал Священное Писание. Но они ничего не говорят о том, чем была суббота для еврейского народа на протяжении всей его истории, чем она является для тех, кто придерживается еврейского образа жизни. Уже тот факт, что из десяти заповедей только эта носит характер ритуала, указывает: среди всех законов, определяющих отношение человека к Б-гу, этому повелению Сам Творец отдает пальму первенства.
Хотя верующий еврей выполняет много заповедей, к субботе он питает особое чувство. Во всей Торе нет другой мицвы, в которой с такой силой выражались бы преданная любовь и глубокое религиозное чувство. Суббота — единственное из фундаментальных понятий в иудаизме, удостоившееся персонификации в литургии. Субботу еврей называет невестой, она для него воплощение чистоты и красоты. Ее уподобляют также царице, ибо она — символ величия. Субботе посвящены прекрасные строки сотен стихов и песен, которые слагали цари и мудрецы.
Человеку со стороны еврейская суббота может показаться суровой, аскетической, полной мелочных запретов, лишенной радости и воодушевления. Для религиозного еврея все обстоит как раз наоборот. Суббота для него — освобождение от каждодневных забот, будничных тягот и даже от мирских удовольствий. Это — день раздумчивого покоя, тихой радости и духовного возвышения, полный песен и веселья.
Пытаться описать стороннему наблюдателю чувства, владеющие религиозным евреем в субботу, — то же самое, что пытаться описать красоту заката слепому. Наблюдать со стороны празднующих субботу — то же, что глухому смотреть на тех, кто танцует под музыку скрытого оркестра. Не слыша музыки, глухой вполне может принять танцующих за помешанных. Лишь вкусившему в полной мере от субботнего блаженства откроется она в своей подлинной сущности.
«Драгоценный камень есть у меня, — говорит Всевышний Израилю, — зовется он субботой». Ни один соблюдающий субботу еврей не усомнится в этих словах. Можно лишь пожалеть, что в двадцатом веке так много наших братьев забыли о величайшей драгоценности своего народа, попав под влияние новомодных атеистических теорий и занявшись поисками «научных» путей спасения всего человечества. Лишь немногие сумели противостоять соблазнам. Большинство не нашло в себе достаточно душевных сил. И если первое поколение отказавшихся от субботы еще сохраняло драгоценные воспоминания о родительском доме, где суббота царила безраздельно, то их дети и внуки выросли уже без всякого представления о ней и о ее духе. Возвращаясь к нашей метафоре, можно сказать, что они оказались глухими и слепыми к музыке и красоте субботы.
Пострадала не только суббота. Пошатнулся весь еврейский дом, стал разрушаться весь еврейский уклад жизни. Ибо суббота — фундамент иудаизма. Герман Бук в книге «Это Б-г мой» (Нью-Йорк, 1959) заметил : «С отказа от субботы начинается обычно разрыв с традицией. И наоборот, через ее соблюдение чаще всего возвращаются к иудаизму».
Еврейская суббота не только не стала архаичной — она все еще далеко опережает наше время; она не только не лишена практического смысла — наоборот, она сегодня особенно необходима человеку в напряженной, противоречивой, суматошной современной жизни. Блестящие греки, подарившие миру культуру, ставшую неотъемлемой частью западной цивилизации, в свое время насмехались над евреями за то, что они раз в неделю не работают. Неприспособленными к труду лентяями называли евреев не варвары, а люди, труды которых и сегодня изучаются в университетах. Понадобились столетия, чтобы мир начал постигать все огромное значение дня отдыха и положил шестидневную рабочую неделю в основу своей социальной жизни.
Быть может, потребуется еще много столетий, чтобы народы мира осознали весь смысл и ощутили всю прелесть еврейской субботы. Даже первые американские пуритане, близко подошедшие к ритуалу субботы в той строгости, с которой они соблюдали свой воскресный день отдыха, не смогли приблизиться к постижению ее духа. Их «суббота», по их собственному признанию, была печальным, мрачным днем. Для евреев это день радости.
Далекие от еврейской традиции люди видят в субботе всего лишь день отдыха, когда запрещена всякая работа. Это верно лишь отчасти, ибо суббота была задумана как святой день, отделенный от всех остальных. Это высшая точка недели, к которой стремятся уже с первого буднего дня. С одной стороны, в этот день мы целиком и полностью отключаемся от внешнего мира, с другой — освящаем его духовным значением и смыслом. Он наполнен, не суетными, а очищающими стремлениями, предназначен для отдохновения плоти и освежения души. Субботний отдых для еврея не просто выходной день.
Тора называет две причины установления субботы, и мы рассмотрим обе. Первая — это память о сотворении мира: «…шесть дней созидал Г-сподь небо, землю и море и все, что их наполняет, а в седьмой день пребывал в покое. Поэтому благословил Г-сподь седьмой день и освятил его» (Шмот, 20:11); «…это знамение вечное [в память о том], что шесть дней созидал Г-сподь небо и землю, а в седьмой день не работал и пребывал в покое» (Шмот, 31:17). Вторая причина — напоминание об Исходе из Египта: «Помни, что рабом был ты в земле Египетской, но Г-сподь, Б-г твой, вывел тебя оттуда дланью могучей, рукою простертой» (Дварим,5:15).
Поделитесь этой страницей со своими друзьями и близкими:
