Все для Босса 66. Ешива

Студенты ешивы нигде не работали. Но при этом они трудились очень тяжело. В семь утра был Шахарит, утренняя молитва. В восемь завтрак. В девять садились за Талмуд и отрывались только пол-второго, чтоб поучить мусар — советы, как воспитать в себе еврейские душевные качества. Потом читалась дневная молитва, Минха. С двух до пол-пятого обед и отдых — единственное время, когда Рухома, кормя мужа, могла с ним пообщаться и обсудить семейные проблемы. С пол-пятого почти до десяти снова Талмуд. В десять читалась вечерняя молитва, Маарив. Потом Моше приходил домой, наспех ужиная и, обессиленный, засыпал. Так день за днем, месяц за месяцем.

Однажды Моше заболел тяжелой ангиной. Горло так саднило, что он не мог глотать. Рухома сварила ему нежную кашку, но он и от нее отказался. Муж лежал голодный и терял силы. Рухома бросилась за советом к реб Хацкелю Левенштейну, машгиаху ешивы. Машгиах — это тот, кто следит за порядком занятий. И вот, когда реб Хацкель, мудрец и цадик, услышал ее рассказ, он без долгих рассуждений надел пальто и пошел к ним в дом наводить порядок. Сначала он велел Рухоме разогреть кашу. Потом взял ложку и стал кормить Моше.

Куда деваться, если цадик кормит тебя с ложечки! Борясь с болью, Моше покорно ел и больше не капризничал. Он боялся, что теперь Рухома может позвать для кормления главу ешивы…

Однажды Рухома зашла в зал, где шли занятия. Пятьсот еврейских парней, склонившись над книгами, тихо повторяли слова Торы. Но их шепот, складываясь вместе, звучал, как гул прибоя, как порыв свежего ветра, который наполняет парус. Рухоме много раз приходилось слышать, что ешива — это факел еврейства, который никакая сила не сможет погасить. Теперь она это увидела.

Весь год ешива трудится. Но есть дни, когда нужно веселиться. Например, в Симхас Тойру, праздник Торы, когда евреи танцуют с ее свитками и делают лехаим. В этот день в ешиве было много пьяных. Но что это были за пьяные! Один ешиботник прижимал к груди Сефер Тору, слезы градом текли по его щекам, и он снова и снова целовал драгоценный свиток. У другого пьяницы лились из души такие чудесные комментарии к Торе, что если б не запрет писать в праздник, Моше непременно записал бы их.

Да, таким пьяницам можно было доверить что угодно: вести корабль, беречь единственного ребенка, управлять страной. Вот Гашем и доверил им этот мир.