Из цикла «Еврейские мудрецы», темы: Ешива, Сны, Холокост, Спасение жизни, Смешанный брак, Рав Александр Кац, Бааль Тшува, Гетто, Литва
Раби Мордехай Погроманский (5663-5710 /1903-1950/ гг.) — выдающийся знаток Торы и педагог.
Родился в литовском городке Тавриге (Таураге).
Рос в семье далекой от еврейских традиций, получил светское начальное образование.
В 5677 /1917/ году р. Элияу Лупян, обратив внимание на феноменальную одаренность юного Мордехая, привлек его в знаменитую ешиву в г. Кельме, где тот вскоре стал одним из лучших учеников. Позднее он продолжил свое образование в ешиве г. Телза (Тельшая), возглавляемой р. Йосефом-Лейбом Блохом.
Юноша прославился на всю Литву под именем «илуй (вундеркинд) из Таврига».
В конце 5690 /1930/ годов р. Погроманский стал ведущим преподавателем в ешиве бельгийского городка Хейде.
Незадолго до начала второй мировой войны он посетил Литву и уже не сумел возвратиться в Бельгию. В годы нацистской оккупации был помещен в гетто, созданное в пригороде Ковно (Каунаса), Слободке.
Р. Погроманский был одним из немногих евреев, которым удалось спастись из ковенского гетто и пережить войну.
Его избавление произошло при весьма загадочных обстоятельствах — незадолго до полной ликвидации гетто. В Ковно, вне стен гетто, жил еврей, о еврейском происхождении которого окружающие не знали. Однажды во сне к нему явился отец и попросил спасти из гетто некого раввина Мордехая Погроманского. Этот сон повторился несколько раз, однако молодой человек даже боялся подумать о том, чтобы зайти в гетто и уж, тем более, там кого-то разыскивать. Однако в одном из последующих сновидений отец успокоил его: необходимо подойти лишь к ограде гетто, и первый еврей, который покажется за оградой, будет тем самым раввином. Отец также подробно объяснил, каким образом следует переправить этого еврея из гетто в город. Поняв, что его сон, действительно, является вещим, молодой человек ближайшей ночью подошел к ограде гетто. Он спросил первого увиденного им еврея: «Вы раби Погроманский?» Получив утвердительный ответ, он сообщил р. Мордехаю полученные от отца сведения: в одной из микв, расположенной прямо рядом с оградой гетто, имелся лаз, через который можно было проникнуть в Ковно. После благополучного побега молодой человек спрятал р. Погроманского в тайном убежище, в своем доме, находящемся в центре города. Они разговорились. Узнав из рассказа своего спасителя о том, что его жена — нееврейка, р. Мордехай содрогнулся и заявил, что не может больше ни минуты оставаться под его кровом. Хозяин попытался его предостеречь — ведь, покидая свое убежище, р. Мордехай обрекал себя на верную смерть. Но на все уговоры р. Мордехай отвечал, что не может находиться в доме, в котором столь цинично попираются запреты Торы. В конце концов, хозяин убедил его остаться еще на день — на условии, что за этот день он разведется с нееврейской женой. После мучительной внутренней борьбы молодой человек, пораженный непреклонностью раввина, выполнил поставленное условие. Р. Погроманский прожил в его доме до окончания войны — за это время хозяин дома полностью возвратился к соблюдению заповедей Торы и после войны, эмигрировав в США, создал там еврейскую семью (Гдолей адорот).
После оккупации Литвы Красной Армией р. Погроманский бежал в Польшу, а затем, сумев перейти границу, перебрался в Чехию, а оттуда — в оккупационную зону союзных армий.
Поселившись во французском городе Экс-ле-Бен, он открыл там школу для еврейских сирот, уцелевших в годы войны. В последующие годы он возглавил ешиву в пригороде Парижа, названную Шеэрит Аплейта («Уцелевший остаток»).
В 5709 /1949/ году, когда резко обострились болезни, приобретенные им в ковенском гетто, р. Погроманский выехал на лечение в Швейцарию. Он скончался в месяце шват 5710 /1950/ года — ему было всего лишь сорок семь лет.
Для захоронения его тело было перевезено в Землю Израиля. Среди оплакивающих его во время погребальной церемонии, состоявшейся в г. Бней-Браке, был и духовный лидер поколения р. Авраам-Йешая Карелиц (Хазон Иш) (Гдолей адорот).
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Впереди — изрыгающие огонь мортиры, позади — банды арабов, и со всех сторон — снайперы. На этот раз чуда не произошло, море врагов не расступилось перед нами.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабский легион продолжал наступать. Вот постепенно исчезла паутина под потолком и перед глазами встала иная картина.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
А был ли Котель по-настоящему нашим? Разве не управляла нами тяжелая рука англичан? Разве не подвергались мы возле Стены постоянным унижениям и оскорблениям?
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Снова была война, и вновь ожили наши воспоминания. Затхлая кладовая, мощные взрывы, кошмарные разрушения.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Все сильнее становилась пальба, все чаще пролетали снаряды. Но все равно настроение у нас было приподнятым.
Рабби Н. Новик
Из книги «Пророчества Торы: Израиль сегодня и завтра»
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабы творили там все, что им заблагорассудится, а английские военнослужащие, присланные британскими властями специально для поддержания порядка, при любом инциденте неизменно смотрели в другую сторону
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Евреи вынуждены бежать из Старого города, чтобы не стать жертвами арабов
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Раненые продолжали идти непрерывным потоком. Некоторых втаскивали на носилках и укладывали на пол или на кровать.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
В 1920 году верховная власть Великобритании в Палестине получила официальное признание в форме мандата, предоставленного Лигой Наций. Британия должна была управлять делами в стране до тех пор, пока коренное население — еврейское и арабское — не достигнет политической зрелости и готовности к независимому самоуправлению.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Я старательно прислушивалась, пытаясь определить, кто же беседует в столь поздний час. Впрочем, это недолго оставалось загадкой, поскольку голоса становились все громче и громче.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Смотровая площадка на горе Сион всегда была переполнена людьми. Может быть, героине удастся увидеть оставленный дом?