Раби Келонимус бар Яаков Кальман – один из духовных лидеров поколения.
Родился в Германии. Изучал Тору у одного из учеников р. Исраэля Исерлина (Маарая; см.).
С 5263 /1503/ года был раввином Лемберга (Львова), главного города Галиции. У него учился р. Шломо Лурия (Мааршаль; см.), один из духовных вождей следующего поколения мудрецов Польши. Впоследствии Мааршаль стал и зятем р. Келонимуса.
Не позднее 5308 /1548/ года р. Келонимус Кальман «поднялся» на Святую Землю: он стал первым раввином ашкеназской общины Иерусалима. И здесь у него было много учеников. Автор Шульхан аруха р. Йосеф Каро (см.) упоминал его высказывания, называя его «старейшина раввинов р. Келонимус»; на его мнения ссылаются также р. Бецалель Ашкенази (см.), составитель сборника Шита мекубецет, и р. Ицхак Лурия /Аризаль/ (см.).
Рассказывается, что однажды в Иерусалиме субботним утром прихожане обнаружили на полу синагоги труп арабского мальчика. Арабы обвинили еврейскую общину в убийстве, и кади (мусульманский судья) повелел схватить подозреваемых и начал допросы. Тем временем р. Келонимус приблизился к телу ребенка и, оживив его с помощью приемов практической кабалы, заклял его рассказать людям правду. За руку он привел залитого кровью ребенка к ошеломленному кади, и мальчик указал на араба – своего подлинного убийцу.
Все последующие годы р. Келонимус терзался тем, что был вынужден нарушить шабат – ведь для оживления ребенка ему пришлось написать на пергаменте несколько святых Имен. Перед смертью он завещал, чтобы каждый проходящий мимо его могилы бросил бы в нее камень – это должно было послужить искуплением за его «грех». В соответствии с его завещанием, так продолжалось в течение века. Впоследствии в Иерусалиме сложился обычай, согласно которому покидающие Землю Израиля брали с собой камешек с его могилы как сегула (мистическое средство), чтобы путешественник с миром возвратился в святой город (Толдот хохмей Йерушалаим ч.1).
Р. Келонимус Кальман погребен в Иерусалиме, у подножия Ар азейтим (Масличной горы).
с разрешения издательства «Швут Ами»
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Впереди — изрыгающие огонь мортиры, позади — банды арабов, и со всех сторон — снайперы. На этот раз чуда не произошло, море врагов не расступилось перед нами.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабский легион продолжал наступать. Вот постепенно исчезла паутина под потолком и перед глазами встала иная картина.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
А был ли Котель по-настоящему нашим? Разве не управляла нами тяжелая рука англичан? Разве не подвергались мы возле Стены постоянным унижениям и оскорблениям?
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Снова была война, и вновь ожили наши воспоминания. Затхлая кладовая, мощные взрывы, кошмарные разрушения.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Все сильнее становилась пальба, все чаще пролетали снаряды. Но все равно настроение у нас было приподнятым.
Рабби Н. Новик
Из книги «Пророчества Торы: Израиль сегодня и завтра»
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабы творили там все, что им заблагорассудится, а английские военнослужащие, присланные британскими властями специально для поддержания порядка, при любом инциденте неизменно смотрели в другую сторону
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Евреи вынуждены бежать из Старого города, чтобы не стать жертвами арабов
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Раненые продолжали идти непрерывным потоком. Некоторых втаскивали на носилках и укладывали на пол или на кровать.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
В 1920 году верховная власть Великобритании в Палестине получила официальное признание в форме мандата, предоставленного Лигой Наций. Британия должна была управлять делами в стране до тех пор, пока коренное население — еврейское и арабское — не достигнет политической зрелости и готовности к независимому самоуправлению.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Я старательно прислушивалась, пытаясь определить, кто же беседует в столь поздний час. Впрочем, это недолго оставалось загадкой, поскольку голоса становились все громче и громче.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Смотровая площадка на горе Сион всегда была переполнена людьми. Может быть, героине удастся увидеть оставленный дом?