Темы: Недельная глава, Рассказы
«И умерли люди, клеветавшие на землю» (14:37). В книге «Хут Мешулаш» приводится удивительная история, случившаяся в городе Прешбург. Она учит, какой это тяжкий грех — позорить другого человека.
Главным раввином в Прешбурге был большой знаток Торы по имени раби Моше Хариф, которого Хатам Софер упоминает и хвалит в своих респонсах. Когда раби Моше ослабел, ему уже не хватало сил по своему обыкновению учить и постанавливать Алаху. Управляющие городом спросили его, можно ли пригласить ему в помощь еврейского судью. Они собирались позвать на должность судьи первого раби Акиву Эйгера — дедушку того самого раби Акивы Эйгера, которого все знают.
Раби Моше согласился, чтобы того назначили судьей, и чтобы он помогал разбираться с вопросами, которые встают у жителей города. В одну из суббот месяца Элуль управляющие попросили позволить этому раби Акиве выступить с уроком в бейт-мидраше, но раби Моше стал возражать. Спустя некоторое время они вновь подошли с этой просьбой, но он снова им отказал.
Перед Великим Шаббатом им, наконец, удалось повлиять на него так, чтобы раби Акива выступил вместо него, поскольку у раби Моше уже не было сил на это. И раби Акиву пригласили произнести речь.
Но все-таки, несмотря на свое согласие, раби Моше Хариф был сильно подавлен этим фактом, и в результате слег в постель. Его болезнь усиливалась, и 1-го Элуля он отошел в мир иной.
Прешбург покрылся скорбью от кончины великого рава. Все надеялись, что раби Акива Эйгер займет его место, поскольку он и так уже постанавливал закон в этом городе. Главы общины даже попросили его встать во главе тех, кто произносил траурную речь по умершему раву.
Встал раби Акива и начал говорить. Внезапно он произнес: «У умершего есть против меня возражение, поэтому я вынужден замолчать».
Спустя несколько минут, он попытался продолжить, но вновь остановился и сказал: «Умерший не согласен, чтобы я продолжал эту речь. У него есть претензия из-за того, что я причинил ему стыд, когда выступал с речью вместо него».
Раби Акива не стал продолжать, и все пошли на кладбище хоронить раби Моше Харифа. Когда вернулись, раби Акива почувствовал себя нехорошо и прилег отдохнуть. Его состояние ухудшалось, и он пролежал в постели одиннадцать дней, а 11-го Элуля умер.
Когда по нему стали читать траурную речь, над ним прочли стих: «Одиннадцать дней от Хорева» (Дварим 1:2) — прошло всего-то одиннадцать дней с момента, когда их покинул главный раввин города, раби Моше Хариф, и вот уже уводят на вечный покой его заместителя, который должен был сесть в его кресло.
На его надгробии было вырезано: «Счастлив ты, раби Акива, что был пойман за слова Торы» — что отошел в иной мир за то, что произнес речь в бейт-мидраше.
Господа, кто мы такие, чтобы высказываться об этих двух гигантах духа? Мы не в силах понять, кем они были. Довольно и того, что оба они работали раввинами города. Книга «Мишнат раби Акива», написанная первым раби Акивой Эйгером, свидетельствует, что уже с юных лет он был гаоном в Торе, поэтому и удостоился такого внука. Но поскольку он вызвал смущение и стыд у пожилого раби Моше Харифа, то и сам не протянул после него более 11 дней, да и эти дни были для него отмечены болезнью.
Отсюда можно выучить, как важно не причинять другому человеку смущения и неловкости. Даже если это не является настоящим оскорблением, человек все равно страдает, поэтому нужно всячески остерегаться подобного.
Пуа Штайнер
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Раненые продолжали идти непрерывным потоком. Некоторых втаскивали на носилках и укладывали на пол или на кровать.
Рабби Н. Новик
Из книги «Пророчества Торы: Израиль сегодня и завтра»
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
В 1920 году верховная власть Великобритании в Палестине получила официальное признание в форме мандата, предоставленного Лигой Наций. Британия должна была управлять делами в стране до тех пор, пока коренное население — еврейское и арабское — не достигнет политической зрелости и готовности к независимому самоуправлению.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Впереди — изрыгающие огонь мортиры, позади — банды арабов, и со всех сторон — снайперы. На этот раз чуда не произошло, море врагов не расступилось перед нами.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабский легион продолжал наступать. Вот постепенно исчезла паутина под потолком и перед глазами встала иная картина.
Хава Куперман
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
А был ли Котель по-настоящему нашим? Разве не управляла нами тяжелая рука англичан? Разве не подвергались мы возле Стены постоянным унижениям и оскорблениям?
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Все сильнее становилась пальба, все чаще пролетали снаряды. Но все равно настроение у нас было приподнятым.
Авраам Коен
Рав Авраам Коэн
Лифта — это брошенная в 1948 году арабская деревня, которая находится в самом центре Иерусалима, в природном парке Кедровая долина. Здесь прекрасные виды, естественная миква, развалины арабских домов, все составляющие неформального туризма.
Пуа Штайнер,
из цикла «Навеки мой Иерусалим»
Арабы творили там все, что им заблагорассудится, а английские военнослужащие, присланные британскими властями специально для поддержания порядка, при любом инциденте неизменно смотрели в другую сторону