Темы: Ту биШват, Тора и психология, Рассказы, Батшева Эскин
Колесо еврейского года переносит нас от события к событию. Вступая в очередной месяц, мы пронизываемся его духовной энергией. Мы пережили тяжелое лето, с его разрушением Храма 9-го Ава и осадой Иерусалима в пост Гедалии. Мы шагнули в холодную темную зиму, сразу попали в пост 10 Тевета — и снова оплакали в этот день наше изгнание. Где же набраться оптимизма, чтобы отпраздновать Пурим, спасающий нас от физического уничтожения, выйти из рабства в Песах и вновь получить Тору в праздник Шавуот?
Праздник Ту би-Шват — это тот самый день, который напоминает нам о том, что всё это есть в нас: и оптимизм, и силы, и духовная мощь, и желание приблизиться к Творцу. Всё это спит внутри нас, «ибо человек — дерево полевое», как сказано в книге Дварим (20:19).
В Ту би-Шват мы не только едим плоды деревьев и сажаем деревья, но и чувствуем в себе живительные соки, которые в человеке, как в дереве, дремлют зимой, и просыпаются с приближением весны. Со стороны посмотришь — дерево стоит голое и безжизненное. Только рентген может показать, какая огромная работа происходит внутри его ствола. Скрытый потенциал — вот одно из ключевых понятий Ту би-швата, когда мы празднуем новый год деревьев, а на самом деле — празднуем начало нового духовного цикла нас самих.
* * *
Во многих школах принято, что учителя, расставаясь с классом, который они вели один год или несколько лет, передают следующему педагогу свои заметки о каждом ученике. Лия Марковна, принимая 20 новых четвероклассников, предпочитала не читать эти заметки, чтобы увидеть детей свежим взглядом и не попадать в плен стереотипов.
Есть дети, которых любить сложнее, чем других. Вот, например, такие, как Миша Лифшиц. Миша то смотрел невидящим взглядом в окно, то вдруг оживал — но вовсе не для того, чтобы записать что-то в тетрадь или послушать учительницу. А для того, чтобы ткнуть булавкой впереди сидящую девочку, накалякать на учебнике своего соседа зубастую рожицу или просто вскочить с места и сделать круг по классу с пеналом на голове.
Если бы он был только хулиганом или гиперактивным ребёнком — было бы полбеды. Но Мишу совершенно было невозможно ничему научить: он смотрел сквозь Лию Марковну, и все ее объяснения миновали его уши. Приближался конец четверти. У Миши не было ни одной хорошей отметки за письменные работы. Что не так с этим ребенком? Может быть, у него есть какой-то диагноз? Лия пыталась подобрать к мальчику «ключик» самостоятельно, но потом все же решила почитать записи о Мише, которые сделали педагоги прошлых лет. В той еврейской школе каждый год у класса был новый учитель.
Лия Марковна открыла журнал. Учительница нулевого класса писала: «Миша замечательный мальчик: энергичный, умный, способный, пользуется популярностью одноклассников».
«Интересно», — подумала учительница и перевернула страницу. Первый класс.
«Миша Лифшиц — старательный ученик и хороший товарищ. Его мама часто болеет, и это явно мешает ему делать домашние задания».
Учительница второго класса писала:
«Ситуация в доме семьи Лифшиц совсем нехорошая. Я пыталась подключить социальные службы, но, кажется, всё идёт слишком медленно, и Миша страдает не только морально».
Лия Марковна на минуту прикрыла глаза. Она уже догадывалась, что написала учительница третьего класса:
«Смерть матери подействовала на Мишу очень тяжело. Он почти совсем перестал учиться и часто пропускает занятия».
Это нужно было как-то осмыслить. Несколько лет Лия вкладывала столько сил и энергии, чтобы научить детей математике, литературе, ивриту и русскому. Но это ли главное в ее профессии? Можно ли вложить в голову ребенка знания, за оценками не видя самого ребенка, не задумываясь о том, что у него болит и что его радует?
На следующее утро Лия вошла в класс другой походкой, улыбнулась другой улыбкой и посмотрела на детей другими глазами. Класс встретил ее взгляд недоверчиво. Им предстояло заново познакомиться с учительницей, которая приняла решение: учить не мертвым наукам, а учить детей, то есть живых людей.
Перед Песахом многие четвероклассники захотели порадовать свою учительницу. Они попросили у родителей деньги, купили Лии Марковне — кто красивую ручку, кто блокнот, кто рамочку для фотографии. Лия Марковна принимала все эти яркие разноцветные свертки, улыбалась и благодарила, когда краем глаза увидела, как Миша, вытащив из рюкзака что-то, завернутое в простой белый лист, в нерешительности стоял возле своей парты.
Да, сразу было видно, что Мише мама не помогала выбирать и упаковывать подарок для учительницы. Лия приняла из рук мальчика неумело перевязанный тесёмкой сверток и развернула его. Там был полупустой флакон духов и браслет, в котором не хватало нескольких камней…
Внутри у Лии всё перевернулось. Ей захотелось обнять Мишу и плакать вместе с ним о его маме, ушедшей так рано. Но она взяла себя в руки, надела браслет и окружила себя облаком духов («Это мой самый любимый аромат, как ты угадал? Прямо весной запахло, вы чувствуете, ребята?») Миша смущенно молчал. А после уроков подошел к ее столу и тихо сказал:
Учебный год шел своим чередом. Лию Марковну иногда корили на педсовете за то, что ее класс отстает от учебной программы. Да, Лия тратила учебное время не только на формулы и грамматические разборы. Но разговоры в кругу, личные беседы «по душам», игры и походы приносили невероятные плоды.
Лия поражалась, как много может сделать простая искренняя фраза: «Я верю в тебя, у тебя всё получится». Или — «Ты расстроен, это нормально. Давай подумаем вместе, как всё исправить».
Четвероклассники стали пятиклассниками, а потом и шестиклассниками… У них были другие учителя. Лия встречала Мишу только в школьных коридорах. Но время от времени она находила у себя на столе записки: «Лия Марковна, вы самая лучшая учительница в мире! М.Л.» Долго гадать не приходилось, кто был этот М.Л. Записки почти не отличались по смыслу:
«Дорогая Лия Марковна! Я уже учусь в восьмом классе. Вы по-прежнему лучшая учительница в мире! М.Л.»
«Дорогая Лия Марковна! Прозвенел последний звонок, и мы прощаемся со школой. Вы всегда были моей самой лучшей учительницей! М.Л.»
«Дорогая Лия Марковна! Я окончил Университет, у меня всё хорошо. Спасибо Вам, что Вы увидели во мне человека. Вы до сих пор остаетесь моей самой лучшей учительницей. М.Л.»
«Дорогая Лия Марковна! Поздравьте меня — я сегодня стал кандидатом технических наук. У меня был непростой период в жизни, часто хотелось всё бросить. Но я вспоминал Ваши слова, и они помогали мне идти дальше. Спасибо от всего сердца. М.Л.»
* * *
Такие мы полевые деревья — люди. В нас множество задатков, талантов, возможностей для роста. В жизни каждого бывает зима, когда дерево выглядит безжизненным и стоит без единого листка. Но корни уже тянут из земли минеральные соли, и в стволе уже вовсю идет сокодвижение. Зимний праздник Ту би-Шват напоминает нам о скрытом, невидимом глазу, духовном и творческом потенциале нас самих — и каждого человека, с которым мы сталкиваемся в жизни: будь то знакомый или родственник, ребенок или старик.
Рав Ицхак Зильбер,
из цикла «Беседы о Торе»
Комментарий рава Ицхака Зильбера на недельную главу «Бемидбар»
Рав Шимшон Рефаэль Гирш,
из цикла «Избранные комментарии на недельную главу»
Все колена Израилевы имеют общую миссию. Неслучайно перепись населения происходила не в результате подсчета голов, а при помощи полушекелей, которые жертвовали евреи в возрасте 20 лет и выше.
Рав Хаим Суницкий,
из цикла «Вопросы и ответы по недельной главе»
Вопросы и ответы по недельной главе
Нахум Пурер,
из цикла «Краткие очерки на тему недельного раздела Торы»
Содержание раздела и краткие очерки на тему недельной главы
Рав Бенцион Зильбер
В нашей главе говорится о всеобщей переписи еврейского народа. Левиты исчисляются отдельно и по-другому, не так, как представители остальных колен. Почему?
Рав Исроэль Зельман,
из цикла «Книга для изучения Торы»
Любой человек существует и учитывается не сам по себе. Он принадлежит своему роду: сначала — как внук и сын, в последствии — как отец и дед.
Исраэль Спектор,
из цикла «Врата востока»
Сын мудрый радует сердце отца
Рав Бенцион Зильбер
«Бемидбар» — первая недельная глава книги «Бемидбар», четвертой книги Пятикнижия (Хумаша). В начале второго года пребывания евреев в пустыне Всевышний приказывает Моше («И говорил Г‑сподь Моше в пустыне») сосчитать мужчин в возрасте от двадцати лет и старше во всех коленах Израиля, кроме колена Леви, и первенцев мужского пола во всех коленах, кроме колена Леви. Исчисление левитов (священнослужителей) предписано произвести особо. Глава описывает исчисление общины и порядок расположения евреев в походе и на стоянках.
Рав Реувен Пятигорский,
из цикла «Очерки по недельной главе Торы»
В недельной главе «Бемидбар» упоминается первая в еврейской истории перепись. Народ Израиля получил Тору благодаря заслугам праотцев и родоначальников колен Израилевых.
Рав Моше Вейсман,
из цикла «Мидраш рассказывает»
Сборник мидрашей о недельной главе Торы.
Рав Арье Кацин,
из цикла «На тему недельной главы»
Коментарии Льва Кацина
Рав Бенцион Зильбер
«Насо» — вторая глава книги «Бемидбар» — самая большая глава в Торе. Она содержит сто семьдесят шесть стихов, в числе которых — восемнадцать заповедей. Глава завершает подсчет левитов, начатый в предыдущей главе, и определяет их обязанности при переносном Храме. В заключение глава описывает дары и жертвы, принесенные главами колен при открытии Мишкана.