Беженцы-молодожены

Критическая точка

Самый простой пересказ событий иногда задевает сильнее, чем статистика и факты. Просто рассказ людей, которые оказались не в том месте не в то время. И можно строить из себя эксперта на расстоянии, но в реальности не всегда можно предугадать, предусмотреть и подстелить соломку.

Надо было улетать? Израиль предупреждал? А загранпаспорта за день — два не делаются. Нет загранпаспорта — нет опции выбора. И начинаешь взвешивать, что и сколько ты теряешь, и невольно возвращаешься к вопросу, а это критическая точка? А если свободных денег нет, нет запасов, чем платить за жилье и как покупать вещи, которые по умолчанию были дома, а сейчас их не возьмешь с собой, а они нужны… Жизнь важнее, да. Но ведь никто до последнего не верил, а к моменту, когда реальность обрушилась, выбора как такового уже не было.

Хорошо, когда есть родственники, друзья или просто неравнодушные люди, которые помогут. Хорошо, когда есть община, есть люди рядом, которые примут. И не остаешься с бедой один на один…

Михаэль Меир: «Через неделю после свадьбы начался этот ужас»

С полок магазинов сметали консервы, крупы, макароны. Что еще положено покупать, когда вокруг идут военные действия? Список продуктов не меняется. К счастью, нам община заранее выделила деньги. Нет, мы не боялись. Было ощущение максимальной сосредоточенности. Ну, стащили матрасы на пол. Я пытался смешить жену, рассказывал про путешествия, приключения, вспоминал шутки. Мы ждали, пока появится возможность выехать из города. И тщательно отслеживали все новости. Новости были неутешительными.

В Одессе все было тихо. О том, что на территории Украины идет военная операция, мы узнали из новостей. И первые серьезные взрывы услышали, когда уже выезжали из города. Вот на выезде из города и был шок, правда, не из-за взрывов — когда ехали в сторону Приднестровья, увидели бронетранспортеры.

Почему мы не уехали? Десять дней назад у меня была свадьба. Вот такой вот медовый месяц получился. В те дни, когда правительство Израиля настойчиво рекомендовало покинуть пределы Украины, у нас были шева брахот, а самое главное — спокойно все было в Одессе. Уехали считанные единицы. Да и цены на билеты в Израиль просто взлетели. Никто не верил, что это приобретет такой размах, что коснется гражданского населения.

В последние несколько дней, когда появилась напряженность, и мы поняли, что угрозами все не обойдется, воздушное пространство Украины было уже закрыто.

В четверг утром, 24 февраля, в общине отменили общественные молитвы, и настоятельно рекомендовали не выходить из квартир без серьезной на то причины. Пока руководство общины искало способы вывезти людей из города, мы собирали вещи.

Уехать смогли те, у кого были загранпаспорта. Не у всех родственников они были… Те, у кого не было загранпаспортов — остались.

И вот мы собрали вещи, ждем. Звонят: через час выезжаем. Вот тут стало жутковато.

До молдавской границы доехали быстро, да, я знаю истории, что многие ехали очень медленно, но нас это не коснулось. На молдавской границе встречали еврейские волонтеры — израильские студенты, и все, кто могли помочь с молдавской стороны.

Пока живем в гостинице. Тут немного прохладно, потому что нет отопления, и по ночам мы укрываемся куртками, пледами, и всем, чем можем.

Горячая еда. Пока не очень хорошо с кошерной едой, но мы пытаемся организовать. Есть фрукты, картошка, каши и даже мюсли. В молдавской общине есть кошерная кухня, но это совсем не те масштабы. Община небольшая, а сейчас приехали около полутора тысяч человек, и всем надо как-то готовить. Местные помогают, но все равно пока непросто. Ладно, главное — хорошо, что нам было куда приехать.

Мы знаем, что большое количество людей хотят помочь, но до моих знакомых и друзей это пока никак не дошло. Видно, что люди жертвуют, но не совсем понятно, как увидеть эти деньги тем людям, которым они нужны. Здесь есть возможность снять деньги с украинской и израильской карточки. С этим нет проблем… Нужны одеяло, сахар, чай, шампуни, полотенца. Много семей с детьми. Нужны игрушки, памперсы… Да, люди собирались, но все равно все, что надо для жизни вот так не соберешь. Нам утром сказали, что, может быть — будет возможность, но что точно едем — мы узнали за час.

Посольство нам ничем помочь не смогло. Мои знакомые очень хотят улететь в Израиль — не имеют возможности. Молдавия «закрыла небо», вылет возможен из Румынии, и один билет стоит 350—400 долларов на человека, не у всех хватает денег. Люди надеются, что в ближайшие недели все упокоится и все смогут вернуться домой. Если этого не произойдет, мы будем пытаться улететь в Израиль. Но мне есть куда ехать, у меня в Израиле есть дядя. А многие семьи хотели бы уехать в Израиль, но у них нет ни денег на билеты, ни возможностей снять себе квартиру в Израиле. Не всем есть, к кому ехать. Нет родни, которая смогла бы их принять. Многие были в Израиле раз в жизни, пару дней. Они приедут и что дальше? Ни квартир, ни денег на гостиницу, ни родственников. Спасибо большое одесской общине и молдавским волонтерам. Пока есть возможность спокойно перекантоваться тут.

Три года назад я приехал на программу Маса, после — остался в Израиле, два года учился в Йешиве Толдот Иерушун, потом женился на девушке из одесской общины. Планировали первый год жить в Одессе. А через неделю после свадьбы начался этот ужас. Такой вот необычный у меня получился медовый месяц.

Несья, жена Михоэля Меира:

Мне 21. Я родилась в Одессе. Все мои сейчас там — родители, сестры, тетя с братьями. Я не могу сейчас вспомнить, как узнала о начале военных действий. Просто почему-то нет этого в памяти. В это ну никак не верилось, поверила, когда услышала первый бум за окном. Тогда, помню, стало очень страшно.

Как мы собирали вещи? Быстро. Хотелось взять с собой все. Но нас попросили не брать много вещей, чтобы осталось больше места для людей. Мы взяли документы и деньги. Сменное белье. Брали еду, которая долго может не портиться, воду, напитки. Мы не знали, сколько будем стоять на границе.

На душе — тяжесть, ощущаю постоянную тревогу, очень скучаю по родным. Слава Б-гу, что есть связь, можно разговаривать. Чего больше всего не хватает? Мужа. Он занят большую часть дня, заботами в общине, он у меня такой активный и ответственный. Я его редко вижу, а ведь у нас вторая неделя после свадьбы…

Два руководителя нашей общины, которые во время военных действий оказались в Израиле, вернулись к нам и привезли еды. Но, поскольку ее везли из Израиля в Румынию, потом в Молдавию, то ее не так много, как хотелось бы.

На днях открыли детский садик, есть уроки для школьников. И обязательно — учим Тору.

Мы обустраиваемся. Уже куплено шестьдесят одеял, обогреватели, несколько чайников. Для детей купили батуты и игры. Как бы то не было, есть крыша над головой, еда, самое необходимое, а главное — есть чувство безопасности.