Недельная глава Ваякель

Предпоследний из недельных разделов второй книги Пятикнижия. Моше снова обращается к евреям с предложением делать пожертвования на строительство Переносного Храма. Он перечисляет тринадцать материалов (драгоценные металлы, камни, породы деревьев, шкуры необходимых животных и пр.), которые надо принести от всех колен Израиля. Еще раз приводится список деталей Храма, его элементов и утвари. Евреи доставляют все, что надо, с избытком. В итоге, Храм, в строительстве которого участвует весь народ, возведен.

Идеальная картина, не правда ли? Моше обращается к народу с просьбой о пожертвованиях, с предложением участвовать в расходах по строительству и в самом строительстве — и народ, полный энтузиазма, соглашается: жертвует, участвует, строит. Если бы мы знали, как это далеко от правды! Все происходило намного драматичней. С трениями, сопротивлением, неприятием. Не в том смысле, что трудно было получить пожертвования, — дарили легко, принесли даже больше чем требовалось. Но сама идея построения Храма, одного на весь народ, была воспринята евреями не вдруг и не с легкостью. Вспомним, в какой «политической ситуации» Храм возводился. Только что почти весь народ участвовал в «грехе золотого тельца». Моше находился на горе Синай, и люди испугались, что он не вернется. Им срочно требовался руководитель, который повел бы их дальше (или вернул в Египет). Руководителя они выбрали методом, хорошо им знакомым еще по Египту: создали себе идола. Создали и заявили: «Вот твой бог, Израиль!» Заявили с той же легкостью, с какой несколькими днями раньше, получая Тору на Синае (на том же самом месте!), воскликнули: «Сделаем и услышим!» (сначала обещаем выполнять Твои заповеди, а потом посмотрим, что это такое). Как заключили союз с Творцом, так и отступили от него и бросились к идолам.

Поднять этот народ, вернуть его к тому уровню, на котором он находился в час получения Торы, было очень трудно. Когда голос Всевышнего давал им первые две заповеди из тех Десяти, что были потом занесены на Скрижали, в эти мгновения они были, по выражению Раши, как один человек, как одно сердце. Но стоило согрешить с золотым тельцом, как единство исчезло. Неслучайно сказано в Иерусалимском Талмуде, что у каждого из двенадцати колен был свой золотой телец. Не в том смысле, что они отлили из золота двенадцать маленьких тельцов, а в том, что имели каждый свое мнение по вопросу, кого избрать лидером вместо Моше. Евреи стали двенадцатью маленькими народцами. И это несмотря на общий язык, общее происхождение, одни и те же традиции. Теперь видно, насколько была трудной задача вернувшегося Моше — вновь объединить евреев, превратить их в одно сердце, сделать одним народом.

Таким объединением было строительство Мишкана, Переносного Храма. «И собрал Моше всю общину сыновей Израиля». Так начинается наша глава. Не просто в очередной раз собрал, чтобы сказать то, что заповедовал им Всевышний. В этом случае было бы написано: «И сказал Моше сыновьям Израиля». Но здесь — собрал в единый народ. И объявил, что надо принести пожертвования на Храм. Пожертвования и объединят евреев. Евреи выслушали Моше и согласились. Не с тем, что надо пожертвовать на Храм, — с этим были согласны и раньше; а согласились вновь стать одним народом. Ибо разумного выхода из создавшейся ситуации не было.

Одно из двух. Или мы, евреи, — вечный народ. А вечным может быть один народ, а не двенадцать! Или мы просто беглые египетские рабы…

Но если цена единства столь высока, если оно — необходимое условие существования народа, то за него, наверное, приходится платить? — Жизнями своими расплачивались евреи, чтобы приобрести и не утратить это единство. Такая готовность подвергнуть свою жизнь опасности — ради высокой, разумеется, цели — называется по-еврейски месирут нефеш, самопожертвование. Мы начинали с пожертвований в пользу Храма, а завершаем рассказом о самопожертвовании.

Руководителем работ по возведению Переносного Храма был поставлен мастер Бецалель. Спрашивается, почему именно он, а не кто иной, удостоился такой высокой чести? Дважды сказано про него в Торе — «сын Ури, сына Хура из колена Йеуды». Обычно Тора, называя человека по имени, ограничивается отцом (указывает отчество). Если упоминается дедушка, то в этом скрыт добавочный смысл. Кем был Хур, дедушка Бецалеля? Во-первых, тем, кто во время битвы против Амалека при местечке Рефидим поддерживал вместе с Аароном руки Моше (см. Шмот 17:10-12). Во-вторых, тем, кого Моше, уходя на гору Синай, оставил наряду с Аароном руководить евреями (см. там же 24:14). Мидраш рассказывает, что на этом посту Хур и погиб: когда евреи бросились отливать золотого тельца — на их пути встал Хур. Встал и нашел смерть под ногами озверевшей толпы.

Дедушка отдал свою душу, пытаясь остановить народ от самого страшного, что могло с народом произойти, — от распада. Внук вложил душу в то, что народ объединило, — в строительство Храма.

БлОготворительность рава Реувена Пятигорского